Вытоптанный двор между домами - как в микрорайоне по пути в хозяйственный магазин на "Ермаке". По нему гуляют мамаши и бабушки с маленькими детьми. У некоторых из них в руках странные приспособления П-образной формы. Они железобетонные и, одновременно, упругие. Смотрю на одну бабушку, которая с усилием, раскачивая, поворачивает эту конструкцию. Она вырывается и, как гимнастка - прыжками с переворотами - несется вдоль двора. Все в ужасе уворачиваются и разбегаются. Штуковина проносится прямо над головой маленькой девочки, похоже, не задев ее, а только напугав. От общего переполоха, криков, суеты внимание переключается на огромного поддатого мужика, который с дикими криками "Падла, убью! Ты же мне ребенка чуть не убила!" несется в противоположном направлении, размахивая руками. Налетает на нерасторопную виновницу переполоха и то ли начинает избивать, то ли просто беспорядочно сучит руками, как мельница.
Мой взгляд вновь сдвигается вправо и обнаруживает чуть позади того места, с которого стартовал разъяренный папаша или дед, парочку мужиков гопнического или даже, скорее, зековского вида. Мой внутренний голос говорит мне: "Только не встречайся с ним взглядом". Но взгляд, как назло, вместо быстрого проскальзывания, ненадолго останавливается и пересекается со злобным и пристальным взглядом одного из гопников. По нему сразу становится понятным, что я его заинтересовал, потому что парочка начинает двигаться в мою сторону. Сначала медленно и неуверенно, потом все быстрее и более направленно, насколько позволяет их перегарное состояние. Я сначала медленно пячусь, потом иду все быстрее, одновременно прикидывая, как мне их встретить, если они таки не отвяжутся. Гопники уже почти бегут. Я уже почти выбрал между резкой подножкой или нырком в ноги с последующим ударом в голову. Но когда они приблизились на расстояние броска или удара, я просыпаюсь.
Корб и все, все, все